180 | Музей истории космонавтики им. К. Э. Циолковского [4]

Часть четвертая. Основное блюдо

…
А теперь, Уважаемые пассажиры,
наши отважные пилоты попробуют
подняться в небо со всей этой фигней!
(Старый анекдот)

Если предположить, что уличная экспозиция и первый зал музея — это аперитив; зал теоретиков — закуска; прогулка по балкону и знакомство с целым семейством спутников — первое блюдо, после которого уже чувствуется легкое насыщение, то получается, что «наземная» экспозиция большого зала — это блюдо главное. Пусть второе, но — вне всякого сомнения, — главное.

Луноход-2

Итак, мы бодро сбежали по лестнице и очутились рядом с полномасштабным макетом автоматической управляемой с Земли передвижной лаборатории «Луноход-2».

Луноход спит. Крышка закрыта и в зеркалах солнечных батарей тысячу раз не отражаются летящие под потолком экспонаты. Возможно, что их (фотоэлементов) попросту нет в этом макете. В каком виде в итоге оригинальный аппарат застыл на поверхности Луны доподлинно не известно. Однако, по одной из версий, причиной отказа аппарата принято считать именно откидную крышку, которая, якобы зачерпнула полной ложкой лунной пыли, во время попытки выбраться из кратера-ловушки двигаясь задним ходом, что в дальнейшем привело к перегреву и поломке станции. А все из-за того, что…

Несмотря на то, что — в отличие от «Лунохода-1» — на этом аппарате добавлена третья телекамера и поднята примерно на уровень глаз человека (невысокого человека, с космонавта ростом), она оказалась бесполезной в критической ситуации. «Третий глаз» это, конечно, хорошо, но что помешало конструкторам КБ им. Лавочкина разместить еще одну камеру сзади или, хотя бы, сделать поворотной эту — неизвестно. Рискну предположить, что уповали на возможность шасси выполнять разворот на месте.

Дальше. Посадка «Лунохода-2» оказалась несколько жёстче, чем ожидалось, и система автоматической ориентации вышла из строя. Передвигался аппарата исключительно по командам операторов с Земли. До тех пор пока не пришлось двигаться назад вслепую. Впрочем, и так неплохо получилось.

Сделать аппарат успел значительно больше, чем его предшественник. Именно «Луноходу-2» принадлежит рекорд продолжительности бесперебойной работы автоматических (хорошо — полуавтоматических!) устройств на Луне и рекорд по пройденному расстоянию. Скромные для земных дорого 37 км (многие автомобилисты ежедневно проезжаю много больше) для условий лунного грунта и рельефа превращаются в невероятные 37000 (Тридцать семь тысяч!) метров. Размером аппарат оказался именно такой, каким я его себе и представлял. Статью похож на породистого космонавта — не высок, но очень-очень крепок. И весь такой в антеннах, антеннах, антеннах.

Корабль «Восток»

В центре зала, установлен макет космического корабля «Восток» в натуральную величину. Экспонат окружен перилами и информационными панелями на которых демонстрируются эпизоды из жизни ракеты-носителя и самого корабля. Казалось бы, эпохальная вещь, наше всё в космонавтике и пр. и пр. Не впечатляет. То ли от того, что его видно со всех сторон и постоянно, успеваешь привыкнуть и подойдя ближе уже теряешь интерес. То ли от того, что это макет, и не заряжен плотными слоями атмосферы и известной матерью.

В отличие от расположенной по соседству спускаемой капсулы «Восток-5». Страшный обгорелый и ржавый, но настоящий, оттудашний металлический шар привлекает гораздо больше внимания.

Не смотря на свой невзрачный вид, экспонат весьма примечательный. Это главная часть одного из двух последних кораблей системы «Восток». Именно в этой капсуле летчик-космонавт Валерий Быковский установил еще один советский космический рекорд, который не покорен до сих пор. Без малого пять суток (4 дня, 23 часа, 6 минут) космонавт совершал свой полет в одиночку. При том, что это был второй, так называемый парный полет советских кораблей, когда на орбите вокруг земли одновременно вращались два аппарата. Пилотом второго («Восток-6») была первая в мире женщина-космонавт — Валентина Терешкова.

Сейчас уже трудно поверить, но на кораблях системы «Восток» (последовательно — Гагарин, Титов, Николаев, Попович, Быковский, Терешкова), после предварительного торможения болида в атмосфере, космонавтом стреляли из пушки — катапультировали вместе с креслом, аварийным запасом всего самого необходимо, пистолетом и надувной лодкой. Пустая кабина и пустое катапультируемое кресло спускались отдельно.

Предоставлено — http://www.pretich.narod.ru

Уже в следующий полет на новом корабле «Восход-1» отправились сразу трое космонавтов, которые даже не были одеты в скафандры. Началась эпоха спускаемых аппаратов. По новой моде, на землю на парашюте опускалась капсула со всем экипажем.

В открытом космосе

По странному стечению обстоятельств, полет «Восход-2» оказался последним пилотируемым из этой серии кораблей. В этот раз в экспедицию отправились только два космонавта: командир корабля — Павел Беляев и формально просто пилот — Алексей Леонов. Скафандры экипажу выдали, а свободное пространство заняла система выхода в открытый космос. Задача была простая: изучить принципиальную возможность жить и работать космонавту в условиях открытого космоса. Но, для начала, надо было в этот открытый космос попасть. С инженерной точки зрения, — на мой взгляд, — задача была решена блестяще.

Предоставлено — http://www.pretich.narod.ru

Остроумия и находчивости советским конструкторам было не занимать. Как, скажите, еще можно надежно, дешево, быстро и практично обеспечить раскладную систему для развертывания в безвоздушном пространстве одноместной шлюзовой камеры?!? Правильно — надуть покрепче ладно скроенный, крепко сшитый тубус.

Психологическая и физическая подготовка экипажа ни в чем не уступала подготовке инженерной. Вся процедура выхода в открытое бескрайнее пространство заняла примерно 20 минут. Вне космического корабля, привязанный к нему недлинным тросом (5 м, 35 см), Алексей Архипович Леонов пролетал над территорией Советского Союза (от Чёрного моря до Енисея) в течение 12 минут и 9 секунд. Лично я считаю это достижение ничуть ни меньшим по своему значению, чем первый пилотируемый полет.

Задача была с блеском выполнена. Как говорится: «Все системы корабля работали в штатном режиме». Приключения начались, когда экипаж засобирался домой. Автоматика не сработала, тормозить и ориентировать корабль на орбите Павлу Беляеву пришлось вручную. За это время он сделал чуть больше одного витка от расчетного входа в атмосферу. В результате, приземлился спускаемый аппарат там, где не ждали — в глухой сибирской тайге между Пермью и Сыктывкаром. Напомню, стартовали 18 марта. Медведи еще спали в своих уютных берлогах, а вокруг стоял собачий холод. Нашли и эвакуировали экипаж только через трое суток (по официальным сообщениям — через сутки).

Бывалые товарищи рассказывают, что в американском Смитсоновском аэрокосмическом музее обустроено нечто вроде галереи славы человечества по освоению космического пространства и первенство во многих областях по праву закреплено за Советским Союзом: первый спутник; первые на Венере; первые на Луне; первый пилотируемый полет; первый выход в космос и пр. Почему в нашем собственном музее нельзя организовать нечто подобное, почему одно из главных событий в истории нашей цивилизации находится где-то в дальнем углу и представлено более чем скромной диорамой и двумя витринами — непонятно. Возможно, я ничего не понимаю в музейном деле и неправильно расставляю акценты в череде событий истории. Возможно.

Дальше — больше!

Предполагаю, что уже достаточно утомил читателя своими рассуждалками, поэтому дальше постараюсь меньше говорить и больше показывать.

Еще один дальний угол занимает макет стартового стола с железнодорожными путями обеспечения. На мой взгляд, сделано с любовью и аккуратно, но задвинуто так, что для съёмки крупного плана мне даже пришлось прошмыгнуть в щелочку между двумя заградительными ленточками.

Неподалеку лежит подлинный экземпляр спускаемой баллистической капсулы. Когда в результате работы орбитальных космических станций стало накапливаться столько информации, что космонавтов-курьеров не хватало, в море атмосферы было решено бросать бутылки с записками. Забивали такую капсулу всем, что в космосе уже надоело и пи-и-и-и-у… Отправляли на Землю, авось долетит. Капсула, хоть и баллистическая, а парашют всё равно привязывали, а-то потом копать слишком глубоко придётся.

По соседству выставлен оригинал спускаемого аппарата «Союз-34». Яркий образец того, что к 80-м годам космическая отрасль народного хозяйства готова была достаточно быстро решать сложные задачи. Например. Экспедиция «Союз-33» закончилась неудачей, корабль не смог пристыковаться к станции «Салют-6», на которой в то время почти полгода работал экипаж Ляхов/Рюмин. Они прилетели на корабле «Союз-32», у которого, предположительно, могли возникнуть аналогичные с аппаратом «Союз-33» проблемы на торможении при входе в атмосферу. Тогда, для эвакуации вахты, к станции был запущен вот этот самый грузовой беспилотный корабль «Союз-34», на котором космонавты благополучно вернулись домой.

На пыльных тропинках

Нет, это не «опять Луноход!» — это автоматическая станция «Марс-3». Пожалуй, самый крупный экспонат внутри музея в масштабе 1:1. Комплекс включает в себя искусственный спутник Марса и спускаемый аппарат. Не смотря на то, что это было очередное первое в мире достижение советской научной мысли, толку от путешествия оказалось мало. Те кадры, которые удалось получить с поверхности красной планеты, научной ценности не представляли и через 14,5 секунд связь с аппаратом была потеряна.

Комплекс «Марс-3» настолько большой, что за ним не сразу разглядишь «малютку» «Венера-9». Аппарат интересен тем, что финальная часть спуска на планету происходила без парашюта. Торможение осуществлялось за счет аэродинамического сопротивления шляпки этого диковинного «гриба». Ну, и «бублик» снизу специальный, амортизирующий.

Анатомические подробности

Еще один крупный экспонат — Жидкостный ракетный двигатель 11Д122. Причем, похоже, что это никакой не макет, а самый натуральный, всамделешний двигатель. Предназначен для использования в качестве двигателя второй ступени ракетно-космической транспортной системы «Энергия» для вывода многоразового орбитального корабля «Буран».

Вторая ступень в «Энергии» — центральная ракета, на которую крепятся полезная нагрузка и четыре возвращаемых блока первой ступени. Время работы — 500 сек. Рискну предположить, что это самый крупный советский реактивный двигатель. Для масштаба даже уговорил пробегавшую мимо девушку постоять пару секунд рядом с выхлопной трубой.

Конструктивные особенности выставлены наружу и ими можно любоваться до бесконечности. Первая мысль, когда я вижу подобное нагромождение мелких и крупных деталей: «А ведь кто-то в этом во всём разбирается!» Отдельные элементы конструкции покрыты толстым слоем похожей на бетон корки. Я не смог понять: так надо для теплозащиты и крепления или это маскировка из соображений секретности.

По сравнению с циклопом, корректирующий двигатель спутника системы «Молния» размером и формами напоминает коробку передач от «Жигулей». Вполне можно унести на руках.

Суммарное время работы такого двигателя составляет 40 сек. Чтобы в жерло никакой баловник «не затолкал бычок», сопло заглушили специальной пробкой. А-ну как этим экземпляром придется еще чего-нибудь корректировать?!

В центре зала, под потолком парит макет Международной космической станции. Все познается в сравнении. Зная натуральный размер спускаемого аппарата корабля «Союз» (в макете МКС — два клопика снизу), можно представить какой огромный на самом деле американский Шаттл, и насколько велика и сложна работающая сейчас на орбите станция.

И это уже почти завершение осмотра, осталось несколько мелких деталей. На десерт.